ВОСПОМИНАНИЯ ДЕТСТВА. 

Но, к сожалению, отрокам Визировых не пришлось изведать наслаждения  от беготни босиком по узким улицам и кварталам Шуши, проложенными речными камнями, не пришлось надышаться чистым, ароматным  воздухом Шушинских гор, проскакать верхом на Карабахском коне - Дилсуз вдоль и поперёк Джыдюр дюзю – знаменитого плата, места скачек, прошагать знаменитый лес Топхана, забираясь на густые ветви столетних, и в том числе, редких в мире деревьев, отдохнуть у истока родников Иса булагы и Туршсу, любоваться красотами притягательного Дашалты – ущелья под скалой, взобраться на самую вершину скалы Эримгелди и долгими часами вглядываться в дорогу, простирающейся до самого Агдама. Одним словом,  жить, и расти на той священной земле, которая породила их в этот бренный мир. Итак, наступил тот кровавый исторический период, который способен был поломать немало судеб на своём пути. Итак, наступила эра революции, геноцида, раскола государства. Колесо жизни повернулось и начало вращаться с такой скоростью, что видимо ни силы человеческие, ни самые пылкие стремления и в то же время, дух человеческий не способны были вернуть жизнь в безмятежное русло. Вскоре после рождения Сеймура Визирова в октябре 1917 года в России произошла Великая Октябрьская Революция, цель которой состояла из свержения Царской власти и формирования власти рабочих и крестьян. Подобный поворот событий нанёс большой материальный и в то же время моральный урон семьям помещиков, беков, аристократии и в том числе, офицеров Царской России. Вскоре в Шуше стало известно, что в результате революции близкий родственник  Визировых - Фаррух Визиров уехал вместе с семьёй, с женой и с маленьким сыном Али Мурадом во Францию. Хоть и в семье Мешади Алескера Визирова все до одного переживали за Фаррух бека, но следующее известие о ликвидации банков царской власти, где случилось замораживание всех счетов, привело к скоропостижной смерти отца Сеймура Визирова – Мешади Алескер бека. Среди тех достопочтенных и состоятельных лиц своего времени, которые никак не могли примириться со своим бедственном положением, впоследствии которого решались либо совершать акт суицида, либо лишиться жизни в результате разрыва сердца было немало Визировых, Нагиевых, Мухтаровых. После того, как Зиният ханум – жена Мешади Алескер бека осталась одна с двумя детьми и вдобавок ко всему, без средств для существования,  последовала другая беда, более страшная и ужасная чем, предыдущая. В 1918 году с огромной и губящей силой развернулся армянский геноцид, негативные и смертельные воздействия, которого больше всего проявились в Нагорном Карабахе, и в первую очередь, в городе Шуше. В результате разбоев и армянских погромов в Шуше, погибло почти половина населения, а все дома знатных семей были сожжены и ограблены. В числе таких домов числился и дом Визировых. По воле господа, семья Визировых уцелела после неожиданного нашествия армянских головорезов, но после завершения погрома Шуши, у многих его жителей не осталось крова над головой, чтобы продолжить своего существования. Для того, чтобы не пускать семью брата по меру, Гасан бек Визиров решил переехать вместе со своёй семьёй и семьёй брата в столицу.

Вместе с ними переехали в столицу и семья других родственников – а точнее, семья Джамал бека Визирова, будущего свёкра народной артистки АзССР, – Софы ханум Бесирзаде и  семья Наджаф бека Визирова, – знаменитого писателя, драматурга Х1Х века. Гасан бек Визиров снял квартиру на улице Лермонтова, где они жили в соседстве с Азиза ханум и с Наджаф беком Визировами.  А квартира эта находилась над старой баней. Зиният ханум в тот момент не желала стать обузой для деверя, понимая безвыходность его положения, ибо в семье Гасан бека было двое детей, а жена Зяргалям носила третьего ребёнка. С этой целью, Зиният ханум договорилась с вдовой Джамал бека Визирова - Азиз ханум, и они решили взять в аренду старую баню, чтобы обеспечить для семьи пропитание. Но для того, чтобы заняться серьёзным делом, требовались большие  деньги, и в этот не в простой для обеих женщин ситуации Наджаф бек Визиров, узнав о намерении своей родственницы, протянул ей руку помощи, когда, в один прекрасный день явился в дом Зиният ханум, и передал ей своих последних денег - сотни золотых монет,  попросив купить баню. Зиният ханум была в смятении. Она не решалась согласиться, как вдруг, Наджаф бек, почувствовав колебания Зиният ханум, сказал: